Сейтказы Матаев: "Госканалы могут объединить в один холдинг"

Председатель Союза журналистов Казахстана о СМИ, их хозяевах и солидарности.



С Сейтказы Матаевым у нас была беседа о своем, о журналистском. Буквально за полчаса до ее начала агентство КазТАГ сообщило о планах бизнесмена Кенеса Ракишева купить "Седьмой канал". Информация была от источника. А точнее – сразу от трех, и все они надежные, уверил Сейтказы Матаев. Он против домыслов и сплетен. Эта же идея – главная в некогда принятом в Казахстане Кодексе этики журналиста.

- К вопросу об этике. Многие ругают журналистов. Дескать, добывая, например, комментарии родных погибших в авиакатастрофе, корреспондент пренебрегает моральными принципами.

- Это наша профессиональная деятельность. Но в большей степени ответ на вопрос связан с уровнем самоцензуры журналиста. По Конституции в Казахстане цензура запрещена. Но есть самоцензура. Каждый журналист делает выбор. Это очень важно, я считаю. "Сыграть" ли на физических недостатках героя статьи или сюжета, высмеять ли его фамилию – вопрос о внутренней этике журналиста. И некоторые выносят такие вещи в заголовки.

- Выберите один вариант. Что неэтично: спустя более 10 лет работы в государственном СМИ написать пост "Я не могу больше врать" или на основе этой публикации коллеги выпустить статью под громким заголовком, облетевшим впоследствии весь Казнет?

- Я думаю, будет третий ответ. Ушла – молчи. 10-15 лет работала, получала деньги, выпускала материалы… Зачем такие вещи публиковать? Ну, получила британское гражданство, состоялось у тебя все – молча уйди. Зачем об этом кричать?

- Все-таки первое вы считаете, так скажем, более неэтичным?

- Я думаю, она должна была промолчать. Ну, ушла – многие уходят. А что касается второй части вопроса, трудно об этом судить. Каждый по-своему подходит. Я к "хабаровцам" неплохо отношусь. У канала есть своя аудитория. "Хабар" – это второй канал по охвату в стране, после "Казахстана". 90 процентов населения Казахстана получает информацию через телевизор.

- Так есть ли доля правды в том заголовке?

- Мне трудно судить. Бывает, что они начинают восхвалять одно, потому что это "пиаровский" материал, потому что заплатили.

- Я не о коммерческих материалах.

- Бывает, ошибаются. Или просто не говорят о чем-то.


- Давайте признаем, что в нашей сфере есть такое явление - "информационный шантаж". Это когда какое-либо издание вдруг начинает писать негативные статьи о том или ином ведомстве, компании и благополучно дожидается, когда пресс-служба придет с предложением о сотрудничестве, не безвозмездном, конечно. Что это?

- Я это не приветствую. Считаю такое поведение болезнью роста. Это пройдет. Единственное что могу сделать – предостеречь коллег от судов. Каждая публикация должна быть подкреплена фактами – никаких вымыслов и слухов. Есть у нас такие некоторые сетевые издания.

- Есть еще один вид шантажа. С другой стороны. Когда акимат, допустим, размещающий госзаказ в каком-нибудь СМИ, давит на него, запрещая писать о какой-нибудь не очень приятной для главы региона ситуации. Мол, в следующий раз госзаказа не ждите…

- Тогда нужно на этом берегу договариваться. Мы тоже выполняем заказы. Мы открыто говорим: "Готовы писать об увеличении прибыли, но, если ваш банк сгорит или его ограбят, мы все равно напишем об этом". Об этом нужно конкретно договариваться. Неписанное правило. Взять деньги и "наезжать", я считаю, тоже неправильно. Госзаказ – это палка о двух концах.


- Рынок заполонили продюсерские центры. Государственные каналы все, кроме основных программ, отдали на аутсорсинг. Как вы оцениваете качество работы этих компаний?

- На каналах должны быть настоящие художественные советы, надо приглашать независимых экспертов. Мне кажется, неконтролируемые деньги уходят на аутсорсинг. Качества нет. Сам канал должен этим заниматься. У телеканалов очень большие деньги.

- В кризис как изменится рынок аутсорсинга?

- После Нового года бюджет в области СМИ будет значительно урезан. Не думаю, что в два раза. Те люди, которые распределяют бюджет, внимательно на это посмотрят. Какие-то государственные каналы, думаю, даже закроются. Или их объединят.

- Думаете или владеете инсайдерской информацией?

- Я думаю примерно так, как думает государство. Так могу сказать. Или все госканалы объединят в один холдинг. Чтобы контролировать деньги из одного источника. Вокруг этого вопроса много негативных разговоров: тому столько дали, этому – столько. Я предполагаю, что, возможно, будет так, что в условиях кризиса их соберут в один холдинг.


- Вы говорите, что журналисты не должны ходить в обнимку с властью. Вы же регулярно посещаете различные неформальные встречи, организуемые госорганами. И я вижу теплые отношения между вами и их первыми руководителями: "Секе, Асеке". Это не "в обнимку"?

- Нет. Вы же знаете, я и с Президентом, и с премьером работал. У меня со многими добрые отношения. Могу подойти, спросить о чем-то, пошутить. Это нормально. На встречах, касающихся журналистики, я всегда свою позицию высказываю. Независимо от того, нравится им или нет. Я возглавляю Союз журналистов Казахстана, в нем около шести тысяч человек. Власть должна знать альтернативное мнение членов нашего союза, коими являются и издания, которые не поддерживают государственный курс. Я не хочу говорить "оппозиционные". Сейчас в Казахстане оппозиции нет. Естественным оппонентом власти в Казахстане сейчас является пресса. В хорошем смысле.

- И "по-хорошему" с вами часто, наверное, хотят решить те или иные вопросы. Много звонков с просьбами не давать материалы?

- Я говорю: "Нет". Мой главный капитал – моя репутация. Бывают настоятельные просьбы. Я говорю: "У меня телефон все записывает. Я сейчас опубликую то, что ты говорил". Нужно так поступать, если начинают перегибать палку. У меня телефонные разговоры действительно записываются. Мне из Астаны практически не звонят.


- Есть ли в Казахстане журналистская солидарность?

- Журналисткой солидарности нет. Когда избивают таксиста, за него заступаются водители из всех других таксопарков… А наши журналисты разделены по холдингам, у каждого свой хозяин. На один митинг приходит один канал, на другой – другой.

- Журналистку избили – почему бизнесмен объявил о сборе средств? Почему не коллеги пострадавшей?

- Это, я считаю, пиар.

- А стоит какому-нибудь изданию совершить ошибку, допустить даже элементарную опечатку, это дело сразу поднимают на смех. Свои же, коллеги.

- Это так. Не знаю, как это объяснить.

- Как первый пресс-секретарь Президента можете дать оценку текущей работе пресс-службы Акорды?

- Когда мы создавали пресс-службу Президента, мы работали, как агентство, все были журналисты. Мы открывались миру. Разные ходы придумывали для того, чтобы в мире узнали о Казахстане. При подготовке к публичным выходам договаривались с Президентом: я что-то скажу, а он меня поправит. Я этого сейчас не вижу. Мы старались работать, как журналисты. Сейчас, к сожалению, я смотрю, в большей степени руководитель пресс-службы является дипломатом. Я не говорю, что это плохо. Но думаю, что пресс-служба должна быть динамичной.


- Степень свободы действий и самостоятельности принятия решений там сейчас, наверное, совсем другая.

- Когда Нурсултан Абишевич меня пригласил на работу, у меня было два условия. Я тогда работал собкором газеты "Известия" в Казахстане. Сказал: "Спасибо. Но хочу, чтобы трудовая книжка оставалась в "Известиях". Он согласился. Второе. Есть такое понятие - "доступ к телу". Я сказал: "Нурсултан Абишевич, я должен напрямую получать информацию. Каждый день беспокоить не буду". Может, в неделю два раза заходил, проводили обсуждения. Было доверие, контакт был полный. Мне кажется, сейчас у них прямого доступа нет.

- Почему не остались в пресс-службах власти?

- У меня сложные отношения были с другими людьми в аппарате. Кто-то, может, с завистью смотрел на то, что я всегда с Президентом. Я не знаю, не могу это объяснить. Но это было не мое. Я из тех людей, кто не ходит строем.


- Как появляются лауреаты премии Союза журналистов Казахстана, Сноуден например?

- Союз журналистов Казахстана должен помогать людям, которые подверглись гонению. В этом году члены союза предложили кандидатуру Сноудена. Мы отправили ему 50 тысяч тенге. Нам передали, что он получил и рад. До этого был Джулиан Ассанж.

- Это не PR-шаг?

- Нет. Нашему объединению это не нужно. В Казахстане 10 творческих союзов. Все коллеги сходятся во мнении о том, что самый востребованный из них – Союз журналистов Казахстана. Это своеобразный мост между обществом и властью. Мы входим во многие рабочие группы по профильным законам, доводим до сведения госорганов позицию Союза журналистов Казахстана.

- И как вступить в его ряды?

- Надо иметь стаж работы в редакции не менее трех лет, два рекомендательных письма от действующих членов союза. Членский взнос – тысяча тенге. Деньги идут на помощь ветеранам. Во времена СССР членам Союза журналистов Казахстана полагались дополнительные шесть квадратных метров, путевки в санатории… Сейчас всего этого нет. 

http://today.kz/news/zhizn/2015-12-11/704905-sejtkazyi-mataev-goskanalyi-mogut-obedinit-v-odin-holdi...